текст: Дина Батий, "Теории и практики"
Средневековое восприятие детей, трудные родители, автобиография замкнутого ребенка, роль пластилина и неправильных слов в становлении личности - обзор книг c необычными взглядами на институт детства.
Елена Макарова, «Как вылепить отфыркивание»
Истории этих превращений собраны в ее книге «Как вылепить отфыркивание» — самом подробном пособии по арт-терапии. Вместо всяких методик Елена Макарова описывает конкретных детей: молчунью Настю, которая лепит льва в клетке, насупленного Вадима, которому родители не отрезают косу, хулигана Илюшу, способного слепить «Человека, который видит весь мир». Ее педагогические зарисовки показывают, что не бывает трудных детей, а бывают трудные родители.
Ирис Юханссон, «Особое детство»
Эта книга еще раз доказывает, что каким бы особым ни было детство, только от родителей ребенка зависит, будет ли счастливой его дальнейшая жизнь. Ирис признается, что, хотя до сих пор не совсем понимает, что такое «время» или «здравый смысл», это не мешает ей радоваться жизни.
Корней Чуковский, «От двух до пяти»
Именно в период активного словотворчества дети называют вазелин «мазелином», а компресс — «мокрессом», интуитивно стараясь оживить эти слова. По такому же принципу они выдумывают глаголы вроде «замолоточить» или «распакетить». Чуковский утверждает, что все эти формы — признаки острого речевого чутья. Доказательством тому служат параллели между детскими неологизмами и фольклорными формулировками, которые вроде бы были исключены из речи, но все равно периодически в ней возникают (например, «льзя»).
Филипп Арьес, «Ребенок и семейная жизнь при старом порядке»
Он проанализировал образы ребенка в живописи, рассмотрел метаморфозы детского костюма, а также изучил историю школьного образования. В конце концов, исследователь пришел к выводу, что перелом в восприятии детей произошел в XVII веке. В своей книге Арьес приводит всевозможные доказательства этой теории, а также рассуждает о причинах сдвига в общественном сознании.
Сергей Лебедев, «Гений детства»
Каждая история предваряется небольшим вступлением Сергея Лебедева, в котором тот анализирует впечатления рассказчика и выискивает истоки гениальности. Все эти разнородные авторы рассказывают не столько о своем детстве, сколько о первых озарениях, ключевых моментах, которые определили их призвание. Читатель же, проделывая временную петлю с рассказчиками, может вспомнить множество мелочей из собственного детства - такие же ситуации и обиды, как, например, у Германа Гессе или Софьи Ковалевской.
Читайте также:
Бог, смерть и другие детские фантазии
Ген авантюризма, или куда девать гиперактивных
Екатерина Мурашева: "Главная проблема современных родителей - противоречивые ориентиры"